Ведомство министра науки и образования Дмитрия Ливанова продолжают преследовать скандалы. Самый известный и громкий в этом году - это выкладка в сети тестов по математике непосредственно перед ЕГЭ. Насколько можно судить, она действительно оказала довольно заметное влияние на результаты. Этот факт тем более примечателен, что Ливанов был главным идеологом и лоббистом введения единого госэкзамена. Андрей Фурсенко, долгое время служивший воплощением абсолютного зла, по слухам, в начале своей министерской карьеры был готов отказаться от "слишком радикальной" реформы. Теперь в роли врага человечества оказался её непосредственный инициатор. Требование отставки Ливанова стало обязательным ритуалом для самого широкого круга лиц, а соцопросы демонстрируют всенародную неприязнь к министру и министерству. История со всплывшими тестами, судя по всему, была ещё одной попыткой подтолкнуть министра к отставке, хотя в конечном итоге его жертвой стал глава Рособрнадзора Иван Муравьёв.
Злодеяния Минобрнауки, как известно, неисчислимы, но основное, обеспечившее ведомству его нынешнюю "популярность" - реформа образования.
"Единый государственный экзамен, вызывающий дрожь у школьников, родителей и педагогов, ждут новые изменения, направленные на устранение его бесконечных, все время увеличивающихся недостатков" (с). Согласно общепринятому мнению, Минобрнауки преступно разваливает прекрасную советско-российскую систему образования, заменяя её примитивной западной - перманентная истерика "педагогического сообщества" построена именно вокруг этих штампов. Попробуем разобраться.
"В Советском Союзе было много проблем, но образование- и среднее, и высшее (я имею в виду лучшие учебные заведения страны) - неизменно вызывало восхищение у западных коллег. Достаточно вспомнить, сколько учёных уехало на Запад в 80-е и 90-е годы и каких высот им удалось там достигнуть, несмотря на жесточайшую конкуренцию".
Иными словами, советское среднее образование, согласно распространённому мифу, вплоть до 1992-го было лучшим (более вменяемый вариант - одним из лучших) в мире. В качестве подтверждения этого тезиса почему-то принято ссылаться на такие безусловные достижения, как первый выход в космос и атомную бомбу в 1949-м. Однако проблема в том, что а) Курчатов закончил дореволюционную гимназию б) Королёв получил преимущественно домашнее образование, а советская школа 1922-24, с которой он столкнулся, ориентировалась на... американскую модель (В.И. Ленин был к ней неравнодушен) в) школа 1930-х - 1950-х, "создавшая" основную массу советских инженеров и учёных того периода и знакомая всем модель, служащая предметом ностальгии, имеют друг к другу предельно отдалённое отношение. Нынешний условно "брежневский" школьник (модель по инерции сохранялась до середины 90-х), тоскующий по линейкам, галстукам и непритязательным учителям, попав в сталинскую школу, подумал бы, что попал в социал-дарвинистский кошмар.
Формально "всеобщим" было семилетнее образование, но в реальности до седьмого класса "доживали" не все. На пороге полного среднего образования ставился фильтр, через который проходило около 20% учеников. Им предстояло столкнуться с тем, чем было принято по инерции гордиться в позднесоветской школе - то есть весьма универсальным образованием - и специфическим сочетанием весьма суровой дисциплины и полного отсутствия позднесоветских перекосов.
Базовую программу пытались сделать максимально сбалансированной. Обязательную математическую программу усваивало на тот момент 80% учеников (учебник Киселёва, предельно доходчивое творение с дореволюционным стажем с 1884-года); при этом в 1940-х в программу начали вводить психологию и логику. Однако, при всех попытках сделать из советского человека универсально образованного строителя коммунизма, параллельно процветало потакание подрастающему поколению. В 1950-х в ходе достаточно системных исследований пришли к выводу, что держать в обязательном порядке учеников в школе больше 34 часов в неделю нельзя - иначе катастрофически падает усвоение материала и неизбежно у 18% появляются заболевания позвоночника и у 28% - близорукость. По воспоминаниям тогдашних младших школьников, дедлайном для присутствия на волейбольных и т.п. площадках служили три-четыре часа дня - к этому времени возвращались старшеклассники. Специализация осуществлялась через сеть разнообразных "факультативов", поставлявших рекрутов, например, для знаменитого "физтеховского пылесоса".
Образование предельно жёстко контролировалось - достаточно посмотреть на список правительственных постановлений по этому поводу и пресловутых расстрелов; то же время, учитель был по меркам той эпохи, высокооплачиваемым работником. СССР тратил на образование 10% национального дохода (США - 4%).
Именно эта школа послужила предметом пресловутого "восхищения западных коллег" - в конце 50-х журнал Life поставил эксперимент, сравнив "обычного" советского школьника (в действительности - из крайне необычной школы) с обычным американским. Отечественный школьник, которому преподавали танцы артисты Большого театра, естественно, победил, и в Life вышла апокалиптическая статья, констатирующая безусловное советское превосходство - в США готовились к дорогостоящей школьной реформе и занимались традиционным самозапугиванием.
Нынешний облик советская школа начала приобретать после 1966-го года, когда официально был заявлен курс на "фундаментализацию" среднего образования. В итоге на голову школяров обрушился, например, матанализ. Разросшийся объём материала потребовал урезания начального образования с четырёх до трёх лет - внезапно "выяснилось" (единственное в своём роде и мировой практике достижение), что 11-летние дети обладают достаточными навыками абстрактного мышления.
При этом поздний СССР откровенно экономил на образовании - в 80-х он тратил на него уже 7% национального дохода (США - 12%). Учитель стал едва ли не единственной профессией, чьи доходы застыли на уровне конца 1960-х. В итоге пединституты превратились в убежища для тех, кто не смог поступить в "приличный" вуз.
Результат был несколько предсказуем. Рассмотрим его на примере математики. Академик Портнягин: "После того, как в конце 1977 года до математиков, занимающихся наукой, наконец-то дошло, что в средней школе неблагополучно, десять академиков-математиков обратились с письмом в ЦК", предложив вернуться к учебнику Киселева. "Призыв "вернуться к Киселеву" раздается вот уже 30 лет. Возник он сразу после реформы-70, изгнавшей из школы прекрасные учебники и запустившей процесс прогрессивной деградации образования. Почему не утихает этот призыв?...
Потому что все новые учебники ориентированы на Науку, а точнее, на наукообразие и полностью игнорируют Ученика, психологию его восприятия, которую умели учитывать старые учебники. Именно "высокий теоретический уровень" современных учебников - коренная причина катастрофического падения качества обучения и знаний. Причина эта действует более тридцати лет, не позволяя хоть как-то исправить ситуацию. Сегодня усваивают математику около 20% учащихся (геометрию - 1%)".
Иными словами, начиная с 1970-х советский школьник, если и усваивал программу, то впоследствии ставил рекорды по скорости её испарения из памяти и был функционально неграмотен - полученные знания не применялись в реальной жизни. Так, дефицит квалифицированных инженеров возник не сегодня и даже не позавчера - он вполне присутствовал в позднем СССР даже в ВПК. Вопреки мифу, военно-технологический паритет так никогда и не был достигнут, несмотря на гигантские затраты и усилия.
Если опуститься на бытовой уровень, то миллионы получивших "лучшее в мире образование" заряжали воду перед телевизором, расставляли "поглощающие излучение" кактусы у компьютеров даже в академических институтах, создали гигантскую армию поклонников Склярова, Фоменко, Мулдашева и чудовищный вал всевозможной альтернативщины во всех областях знания от истории до физики - десятилетиями задавая науке "неудобные вопросы", ответы на которые иной раз содержатся в школьном учебнике природоведения. Нынешний президент РАН свято уверен, что Сибирь была присоединена при Екатерине. Сверхвостребованность наших учёных на Западе - в целом миф, созданный самими эмигрантами. Большинство уехавших в 90-е устраивались с трудом на кратно меньшие по сравнению с "местными кадрами" зарплаты.
Попытки реформировать систему образования начались ещё в 1983-84, но, по перестроечной традиции вылились в трагикомедию. В итоге 1990-е - это отсутствие единого образовательного стандарта и хаотическая деятельность по заталкиванию в и без того неудобоваримую позднесоветскую программу модных гуманитарных предметов. Одним из побочных следствий этого стало то, что в 70% школ продолжительность учебной недели составляет от 40 до 46 часов.
Каковы результаты? В 1991-м тест IAEP-II по математике и естествознанию, проведённый среди младших школьников (9 лет) принёс России 5-е место по математике и среднемировой результат по естествознанию. Забегая вперёд, замечу, что начальное образование получает стабильно высокие места в рейтингах. Однако "обращает на себя внимание беспомощность младших школьников в ситуациях, близких к реальным. Они затрудняются в определении времени, не могут выполнить несложные измерения и др.".
Что касается среднего образования... В 1995-м году (т.е. в ещё абсолютно советской, по сути, школе) был проведён международный тест TIMSS по математике и естествознанию. Среди изучавших углубленный курс математики и физики Россия заняла соответственно второе и третье место. Блестящий результат - но его изучали лишь 2% учеников (во Франции - 20%). Иными словами, выпускники (пост)советских спецшкол героически победили массовое западное образование. Что касается массового отечественного, то "оценка уровня математической и естественнонаучной грамотности выпускников средней школы России показала, что этот уровень значительно ниже средних международных результатов. Оценивались знания основных математических и естественнонаучных понятий и их применение в контексте повседневной жизни, а также умение анализировать предложенные ситуации, устанавливать причинно-следственные связи, применять свои знания в различных социальных контекстах". При этом, в отличие от многих стран-конкурентов, в России из числа тестируемых были благоразумно исключены выпускники "средних профессиональных и технических школ" (т.е. выпускники ПТУ не тестировались). Вполне разумная мера - ибо тогда результат для лучшей в мире советской системы образования был бы несколько предсказуем. Следующее тестирование (TIMSS-R), как ни странно, показало несколько лучшие результаты, однако рекорды отечественных школьников в областях, традиционно считавшихся "коронными", свелись к 12-му месту по математике и 16-му по физике (в тестировании участвовало 39 стран). Последующие тестирования (PISA и PIRLS) демонстрируют примерно одно и то же - уровень стабильно ниже среднего и характерные особенности отечественного образования.
"Вместе с тем результаты выполнения заданий различных уровней были неоднородны. У наших школьников выше оказались знания фактологического материала, умения воспроизводить их и применять в знакомой ситуации, применять известные алгоритмы и процедуры и ниже - интеллектуальные умения, связанные с решением задач, интеграцией знаний и применением их в незнакомых ситуациях и в ситуациях близких к реальной жизни".
"Анализ предварительных результатов показывает, что у российских школьников 9 класса вызвали затруднения задания нетрадиционные, требующие аналитических умений и творческого применения знаний в воображаемой ситуации, а также задания на рефлексию и интерпретацию прочитанного текста".
Иными словами, пока внутри постсоветского пространства собственное образование рассматривают как ориентированное на создание творческой личности, способной решать нестандартные задачи (в противовес порождающему одномерных роботов западному) - к западу от Бреста о нём думают как о примитивной дрессировке и "промывании мозгов" (с). И, судя по результатам тестов, к западу от Бреста ближе к истине.
При этом, покинув стены лучшей в мире школы, школьник оказывался перед дверями лучшего в мире вуза - и люди, утверждающие, что при поступлении на любой относительно престижный факультет коррупция не была повальной, либо живут в башне из слоновой кости, либо несколько... лгут. Общий объём коррупционного рынка оценивался в $10 млрд.
Заглянем на другую сторону Атлантики. Представление об американской системе образования у большинства населения складывается за счёт информации из следующих источников а) вечно панических высказываний самих американцев - "всё пропало, только 28% населения понимают статьи в научной колонке "Нью-Йорк таймс"" б) отечественных иммигрантов, угнетённых скудоумием окружающих и уверяющих в том, что в США нет приличного математического образования в) "приглашённых профессоров", попросту - почасовиков, которые несут домой крупицы бесценной информации - например, о том, что 80% американских учителей не способны сложить натуральные дроби без калькулятора.
Нюанс в том, что 28% понимающих содержание пресловутой колонки - это вдвое больше, чем в среднем по Европе, и в разы больше - чем в Японии. Об отечественном уровне понимания лучше всего говорит неизвестный за пределами постсоветского пространства мем "британские учёные" (британское научное сообщество, вообще-то, считается наиболее "продвинутым" в Европе). Плач о погибели образования - в том числе в исполнении преподавателей - это специфический американский жанр, выгодно отличающийся от самолюбования отечественного народного просвещения. Второй нюанс состоит в том, что наряду с относительно упрощённым курсом математики вполне присутствуют весьма продвинутые. Изучать их или нет - личное дело каждого; возможно, кто-то просто ленив и нелюбопытен. Существуют и специализированные школы с углублённым изучением того или иного предмета. Третий нюанс состоит в том, что 80% учителей, неспособных сложить натуральные дроби - это случай так называемой лжи.
В общем и целом, американская система образования - это низкие нагрузки в начальной школе (максимум, что логично, приходится на старшие классы), гибкий учебный план с возможностью специализации в старших классах, масса практических занятий и да, бездуховные и убивающие отечественный полёт мысли тесты.
Результаты международных тестов для США заметно выше российских, однако в целом соответствуют среднему уровню. При этом речь, напоминаю, о стране, где около трети населения составляют латиноамериканцы и чёрные, а школу заканчивают лишь 78% населения. Уровень образования белых американцев и азиатов существенно выше российского, это объективный факт.
В целом, хотим мы этого или нет, но "вестернизация" образования необходима (тем более, что это будет во многом возвращением к... сталинской модели). Позднесоветская модель была неработоспособна уже изначально, а вольница 90-х превратила её в нечто весьма контрпродуктивное.
Всеобщая истерика по поводу ЕГЭ была предсказуема - и неизбежна, даже если бы его внедрение прошло идеально. То, что первый же относительно объективный тест продемонстрирует скверные знания выпускников и низкий уровень учителей, стало ясно уже в середине 90-х. То, что вузы не отдадут без боя кровные $10 млрд., можно было предсказать ещё раньше. То, что москвичам и петербуржцам не понравится нашествие провинциалов на столичные университеты, было очевидно с незапамятных времён.
В итоге мы наблюдаем то, что наблюдаем. Как типичный пример демагогии:
"ЕГЭ не отменил коррупцию, а перенес ее с уровня вузов на уровень школ. В дагестанских школах ЕГЭ по русскому языку сдают лучше всех по стране, а перед экзаменами ученики из Махачкалы переводятся в сельские школы - там дешевле". Увы, но в прошлом году экзамен по русскому в Дагестане на 100 баллов написало лишь двое из полусотни тысяч выпускников, в этом - ни одного. Зато в блаженные до-ЕГЭшные времена Дагестан славился раздаваемыми в немыслимых количествах медалями, дававшими преимущество при поступлении в вуз.
То, что введение новых федеральных стандартов образования (ФГОС) станет поводом для серии скандалов и всеобщего возмущения, было менее очевидно - и, тем не менее, возмущённая общественность нашла повод для истерии и здесь. Механизм и мотивы её возникновения проще всего отследить на примере статей г-на Привалова, небезуспешно транслировавшего "мнение специалистов".
Итак, авторы ФГОСов исходили из того, что попытка запихнуть в скорбную голову нормального школяра одновременно матанализ и всю сокровищницу мировой литературы провалилась - в итоге он не осваивает ни то, ни другое - а нагрузка в подавляющем большинстве школ превысила сталинские санитарные нормы самым радикальным образом. В итоге, согласно зловещему замыслу разрушителей отечественного образования, любитель матанализа мог заменить русский и сокровищницу мировой литературы облегчённым интегрированным курсом, объединяющим оба предмета. Равным образом, любитель сокровищницы мог заменить алгебру, геометрию и начала анализа интегрированным и облегчённым курсом математики. Время, которое государство должно было оплачивать, ограничивалось 37-ю часами; желающим сделать из собственного ребёнка кособокого слепца предлагалось сделать это за свои деньги. Итак, реакция общественности на появление интегрированных курсов для любителей сокровищницы: "И напоследок самое поразительное: школу оставляют без естественных наук. Совсем. На фоне бесконечных разговоров про инновации, про модернизацию, про новейшие технологии это чистое безумие, но это так".
Реакция общественности на отмену обязательного экзамена по литературе - ибо требовать его от изучавших интегрированный упрощённый курс странно: "Незачем? Тогда убери из программ правило буравчика и какие-нибудь двудомные. Потому как не они смыкают поколения, не они объединяют нацию".
Во-первых, правило буравчика упоминается в трёх абзацах учебника физики. Рассказ о том факте, что растения бывают раздельнополыми, и это масса хорошо знакомой растительности в диапазоне от осины и тополя до крапивы и конопли, занимает примерно пять минут на уроке. Спасти отечественную словесность от поругания, истребив какой-нибудь буравчик и какие-нибудь двудомные, невозможно. Во-вторых, какой-нибудь буравчик упоминается в контексте опытов Эрстеда и ключевых свойств магнитного поля (замкнутость линий магнитной индукции и отсутствие изолированных магнитных зарядов). Изрядная часть остального содержания учебника физики без знания этих не объединяющих нацию фактов становится труднопонимаемой. Специфика размножения крапивы также способна многое разъяснить в вопросах растительной жизни в целом.
Иными словами, общественность требует, чтобы физику преподавали в полном объёме, но истребив буравчик. Если привести хаотические высказывания общественности в некую систему, то становится ясно, что она требует сохранить всё как было, и пытаться уложить в одной голове всё и в полном объёме. То, что учебник общей биологии с 80-х увеличился раза этак в два с половиной, а курс литературы раздулся примерно в два раза (в 90-е к проверенным советским авторам добавили антисоветских), общественность и "специалистов" не волнует. Проблема перегрузки - надумана, санитарные нормы - ещё одно преступление сталинской эпохи. "Сама идея, что учиться должно быть легко, не кажется мне бесспорной. Может, в чём-то прав был и старик Франклин, говоривший: "Учение - не бремя, а дар, и тяжкая работа необходима".
Чего же хотят специалисты? Каков их идеал?
"И главное, что следует говорить, звучит совсем просто: не даёте школе денег - дайте ей свободу! Избавьте от мелочной регламентации, от ежечасных проверок. Развяжите директору руки для кадровых, финансовых и любых других нужных ему манёвров. Не заставляйте педагогов тратить львиную долю времени на нескончаемые никому не нужные бумаги, не навязывайте учебников от крышуемых вами издательств. Уймитесь, короче говоря. Сейчас специалисты с искренним удивлением вспоминают: девяностые годы, когда школа была неимоверно нища, были временем быстрого её развития - именно потому, что людей не изводили. Кто умел - делал, дайте такую возможность и сегодня!"
Это называется - "мексиканская система образования". В Мексике царствует свободное творчество и свободная, не скованная чиновничьим произволом инициатива - учитель учит, в общем, чему хочет и как может. На страже его интересов стоит могучий профсоюз, обрушивший не так давно мощную волну гнева на местных Ливановых, пытающихся навязать аналог ЕГЭ. Профессия учителя хорошо оплачивается, на образование уходит 5% ВВП. В целом, положению мексиканского учителя можно только позавидовать. У мексиканского образования только одна проблема - оно с редкой стабильностью выдаёт худшие показатели среди 34-х стран ОЭСР, и коррумпировано в совершенно фантастических масштабах.
Грубо говоря, отечественному среднему образованию нужны "часы", и совершенно не нужны никакие стандарты, контроль и морока с гибкими учебными планами. Поэтому любые попытки реформ будут встречаться в штыки и провоцировать те или иные формы саботажа.
Комментариев нет:
Отправить комментарий